...И выпив ночь за глоток, ты как всегда не напьешься. И тьма внутри - кипяток, а ты не плачешь, смеешься, и чай - пакетик на стол, и пахнет странно, гвоздикой... Кому сказала - постой, идущий за Эвридикой, постой - завяжу платок на правом твоем запястье. За каменистым плато луна оскалится пастью, и взвоет Цербер звонком мобильного среди ночи, и не глотается ком, и ты не плачешь - а хочешь...
Платок распустится в нить, струной заструится следом. Иди, но только вернись, вернись хотя бы до лета - когда остывшая тьма нальется чайной прохладой... В Аиде слякоть. Зима. И ты не плачешь - а надо.
Платок на нить изошел, оставь надежду, входящий. Рванется воздух, как шелк, шагнешь, как камень из пращи... Звенит струной волокно, блестит тропинкою млечной. Ноябрь. Пусто. Темно. И я не плачу - мне нечем.
И выпив Леты глоток, ты не забудешь - не сможешь. Ее не пустят. Зато - скрипучей новенькой кожей мурлыкнут крылья в ночи, и тень метнется резная, и ты в окно постучишь, и я тебя не узнаю, но на коленях платок - он цел, и пахнет гвоздикой - ждала вихрастый моток, а он как новый, гляди-ка... Реальность выдала сбой. Ты на меня оглянулся. Но мы не плачем с тобой, ведь кто-то все же вернулся.